Режиссер Войтинский: изменить Роме, как изменить жене


В тот момент, когда “Звери” — безоговорочные герои стадионов 2004-го — порвали на клочки Ледовый дворец в Питере (вмещающий 12 тысяч человек зал чуть не треснул по швам на сольнике группы в минувшее воскресенье), их продюсер, а также режиссер всех “звериных” видео Александр Войтинский корпел за монтажным столом сразу над двумя новыми произведениями. Войтинский, обладатель теперь уже ценной цацки “MTV Music Russian Award” за “Лучшее видео года” “Все, что касается”, своим (“Зверям”) заканчивает ролик “Напитки покрепче”, и — первый раз за всю творческую жизнь — параллельно монтирует клип “артисту чужому”: “Чё На Чём” для певицы Мары. В такой отягощенный двойной ответственностью момент стоит побеседовать с “лучшим режиссером-2004”.

— Саш, ты сам-то согласен с тем, что “Все, что касается” — лучший отечественный клип года?
— Да, мне он очень нравится. Мы сумели найти в нем очень изящную мысль, идею дорогого уровня: что люди одеваются, чтобы потом раздеться. И, главное, эта идея понятна всем без исключения: и умникам, и водителям троллейбуса, и молодым, и старым. В этом универсальность найденного языка общения со зрителями. Точность, рассчитанная на легкость восприятия. Один критик написал про “Все, что касается”: за что же тут давать премию? Ну играет группа в спортивном зале школы — такое уже сто раз бывало. Чем нас удивили-то? Критики почему-то думают, что задача видео удивлять спецэффектами: засовывать артиста в канализационный люк или куда-то в космос запускать! А все совсем по-другому ведь. Красивость и стильность картинки для видеоклипа не главное. Видео должно: первое — развивать образ артиста, второе — быть прямым продолжением песни, должно быть четко связано с текстом. Когда слова, которые поются, еще и совпадают с картинкой — возникает правда. Вот в “Напитках покрепче” Ромина строчка: “Выбирал себе маршруты, выбирал себе перроны”, — и все действие мы разыграли прямо на вокзале. Чтоб сцепка: песня о выборе пути, стало быть, и изображение.
— “Напитки покрепче” — песня-то посерьезнее, чем все, что до этого слышали от “Зверей”...
— Да, это уже гораздо более рок-хит...
— Стало быть, и видеоряд должен быть поотягощеннее, чем в “Южной ночи”, допустим...
— “Южная ночь” мне не очень нравится. Мы так и не нашли здесь для видео идею. Ну девочки, мальчики танцуют — ну и что? Ну показали, как они танцуют, пошли за песней... А она, как ты понимаешь, ни на что особо не претендующая, незатейливая. Короче, не на века песня. “Напитки покрепче” — песня про разлуку. “Напитки” — это все, что остается в жизни героя, когда он потерял любимую девушку.
— Ну и чего, Ромка в обнимку с бутылкой-то там будет, коли следовать твоей теории видеоцитирования текста?
— Нет. Поскольку одна из задач искусства, в том числе рока и попа, пропагандировать мораль. И в этой строчке “Напитки покрепче, слова покороче. Так проще, так легче — стираются ночи” — разочарование и депрессия молодого человека, потерявшего любовь. Главное не то, что Рома хлещет водку, а то, что у него такое состояние — только нажраться, и ничего больше. Надо вскрывать всегда зашитую суть песни: моральный смысл ее здесь — “мне хреново очень”. Его и показываем.
— Какие еще ролики, появившиеся в течение года, кажутся тебе удачными?
— Дельфин, “Глаза”. Он, как в песне, на краю эмоции — так и в видео показан в том же состоянии. И лицом к лицу — конфликт двух людей. В “Напитках покрепче” Рома с девушкой на перроне тоже ругается, и мне слегка неловко, что это на “Глаза” чуть похоже. Очень сильные мизансцены по эмоциям. Причем у Дельфина ведь не слишком бюджетный ролик. Но это конфронтация, два профиля — Дельфина и девушки Стеллы, — выразительнее и не сделаешь. Завидую даже.
— А неважные, на твой взгляд, видео из последних?
— У “Уматурман” ролики никакие. Хотя адекватны в общем-то исполнителю. Видишь ли, у меня все же есть вкус еще, хоть я его пытаюсь все время придавливать. Я же любил Тарковского в свое время, хоть он и лузер, как я сейчас уже понимаю.
— Это почему?
— Потому что если 90 процентов зрителей встают и уходят из кинозала — это лузерство. Этот прекрасный человек Андрей Тарковский самовыражался, и это было очень ярко, но это — лишь хитрые лабиринты для интеллигенции. Хотя все эти ассоциативные хитросплетения народ не понимает. Мне лично это очень нравится, но я пытаюсь в себе убивать зрителя Тарковского. И постепенно это удается. В видео тоже важно не допускать никаких личностных ассоциаций автора, а просто идти за образом артиста и текстом песни. Но, конечно, не слишком тупо: если есть строчка про асфальт, то, мол, и будем показывать асфальт...
— Ты же раньше пытался взяться за видео других артистов, но так и не решился?
— Мне вообще кажется, что гораздо лучше, если клип режиссирует либо продюсер артиста, либо сам исполнитель. Такие самодостаточные люди, как Земфира, “Сплин”, сами себе должны снимать. Только они знают все свои исходные.
— Ну а вот сейчас ты все же делаешь “чужому артисту” — певице Маре...
— Ее продюсеру Диме Гройсману просто невозможно отказать, потому что он же все равно “обоймет” тебя либо любовью, либо любовью к виски... В Маре мне не очень хватает тепла, некоего надлома, она внешне довольно холодная. Чтобы вскрыть эту холодность, нужны специальные приемы, и, боюсь, я их не нашел. Гройсман придумал идею: мир, в котором мужчины и женщины поменялись ролями. В подворотне дерутся девчонки, по скверу с коляской ходят мужчины, во дворе в футбол гоняют девочки, рожает ребенка в конце концов в роддоме мужчина, гитарист Мары. Идея идеей, но в этой песне “Чё На Чём” у Мары довольно пронзительные строчки: все насквозь, когда ты рядом; не меняй на не меня меня — будет горячо! Вот этот ее крик — надо бы показывать. Мне хотелось так: Мара играет на гитаре в комнате, в другую заходит парень с девушкой, разливают по бокалам шампанское — у них свидание. А Мара подходит и в лицо им кричит (и непонятно кому, ЕМУ или ЕЙ, своей второй половине), но они ее не слышат, она заняты друг другом... А она гитару о стену бьет, орет... Красивая эмоциональная история. Но здесь продюсер артиста захотел по-другому: чтоб песня об одном, а в видео — иное. В общем, я попал тут в ловушку, перестав следовать своей “волшебной палочке” — концепции: видео — развитие образа, развитие песни. Хотя рожающий мужчина — идея в принципе мощная. В духе того, что любят обмусоливать критики. Неожиданный поворот.
— Не захочешь больше снимать другим артистам видео?
— Я некоторое время назад собирался снимать клип Линде: разработали очень красивую идею, доскональный сценарий. Съемки на улицах Багдада, она — иракская девушка, в нее влюбляется американский солдат, но вместо свадьбы она его взрывает. Звукозаписывающий лейбл Линды испугался и отказался от идеи. Ну я вот осознал, что если сам за съемки не платишь и не управляешь процессом до конца, то на абсолютность результата не можешь рассчитывать.
— После вручения тебе официальной награды MTV ведь в очередь начнут выстраиваться с выгодными предложениями, нет?
— Я не буду никому ничего снимать, кроме “Зверей”. Во-первых, поскольку амбиций модного “режиссера клипа” у меня нет в принципе. А главное: с Ромой мы настолько сдружились, сцепились вместе, пережили самые тяжелые моменты, когда оба были никому не нужны, что теперь любое взаимодействие с другим артистом я сам ощущаю как настоящее предательство его. Хотя Рома никогда ни слова об этом не молвил, ничего мне не выказывал, но я сам чувствую именно так. Вот когда я первый раз своей первой жене изменил (сейчас-то уже с третьей расстался), было такое жуткое гадкое чувство, настоящий ад... И я вот думаю: если б “Зверям” вдруг что-то снял другой режиссер, я бы тоже почувствовал, что меня предали.
Вот вам пример, когда преданность друг другу — залог успеха.

Московский Комсомолец
от 27.10.2004